Отчет об акустическом фестивале с участием В.Ареховского, Паши «Морфея» и Сантима 25.02.2005 в клубе «ННТК».
Владимир Ареховский до недавнего времени если и был известен московской публике, то только как загадочный автор большей части хитов популярной в определенных кругах группы Красные Звезды, и уж совсем немногие имели представление о его личных проектах — «Нюрнберг» и «Северное Сияние». Концертов в Москве также практически не было, но в последний год ситуация начала меняться: сначала в июле 2004 в клубе «Дружба» состоялось акустическое выступление, а сейчас к его приезду Независимая Национальная Творческая Корпорация приурочила целый фестиваль андеграундного рока — прошло действо все в той же Дружбе.
Открывал фестиваль по традиции сет восходящей звезды революционного пост-панка — лидера группы «ГУЛАГ» Паши «Морфея», а значит зажигательные телеги в пауковском стиле, зачастую резко контрастирующие со ставшими в последнее время более серьезными и зрелыми текстами песен. Впрочем, угара тоже хватало — чего стоит хотя бы вещь, посвященная поклонникам ГО — фраза «вломить пизды бы Летову — достать бы до звезды» — явная пародия на егоровское «в небо по трубе». Удивил и внешний вид Паши — черный капюшон сделал из него эдакого мрачного волхва Революции, впрочем, сам Морфей мотивировал это всего лишь желанием скрыть от публики «свою пьяную рожу».
Далее следовали еще два мини сета — по одной песне, причем первый из них принадлежал Антону Борисову из молодой группы «Империя Навсегда», впрочем, гитара была дико перегружена и ничего, кроме адского шума, мы не услышали...
К счастью, выступление хедлайнера длительными перегрузами омрачено не было... Как на фоне других участников фестиваля, так и по сравнению с публикой, Ареховский смотрелся вызывающе интеллигентно, а обратить внимание в зале было на что — там разыгрывались сцены, невольно ассоциирующиеся с событиями 1917 года. Это и избитый мертвецки пьяный «матрос» в окровавленной тельняшке, и колоритный бородатый тип, внешне напоминающий попа, который чуть не захлебнулся собственной блевотиной, — он олицетворял в данном случае крушение православного мировоззрения (см. фотосессию). Время от времени «кровь, серп и молот да белое яблоко» проявлялось на майках, оставшихся с недавнего съезда НБП, а «за смерть» из «Окошка в пустоту» мгновенно инициировало скандирование главного НБ-лозунга...
«...Моя хата с краю
Я ничего не знаю...»
— эти строки еще сильнее подчеркивали внешнюю отстраненность певца. Кстати, одной из особенностей творчества Ареховского является невероятная гибкость текстов, уподобляющая его песни стае хамелеонов, то и дело хаотично меняющих окраску. Так, сыгранная на бис «Ищите меня там, где меня нет» к настоящему моменту «отпустила хвост» в виде еще двух куплетов — и это не единственный, но наиболее запомнившийся пример. Также сильно отличалось акустическое исполнение, больше похожее на шаманский заговор, от электрических версий старых и не очень вещей. А были в этот раз и новые — просто новые и совсем новые:
«...Времена меняются в свободном полете
Стоп-кран вы быльше не сорвете...»
— прозвучало как приговор — вопрос только, кому, а вот песня-манифест «Айвенго» ничего особенно нового в себе не несет:
«...В бой на деревянной лошадке
Против озверевшей пехоты...»
Жирной точкой в почти часовом сете стало «Последнее Лето Детства» — в авторском исполнении звучащее скорее как заклинание на смерть — кстати еще один повод вспомнить НБП, а вам мы предлагаем сравнить предварительный треклист с треклистом реальным:
- Мир на ладони
- Конец путешествия
- Патриотический рок для бедных
- День рождения
- Великаны
- В августе 44-го
- Республика глухонемых
- Айвенго
- Отпуск в сентябре
- Окошко в пустоту
- Эпидемия силы
- Работает солнце
- Буржуазия
- Счастье
- Времена меняются
- Метаморфозы
- Армады деревянных журавлей
- Ищите меня там, где меня нет
- Последнее лето детства
А после главной части вечера началась настоящая анархия. Выступали все желающие — Эшафот, один из представителей ННТК Егор Азонов; повторно засветился и А.Борисов — на этот раз с хитовым Гуманным Геноцидом, а затем наступила развязка: после долгих уговоров на сцену вышел Сантим...
Аккомпанировать маэстро вызвался Паша из ГУЛАГа и этот дуэт стал во многом символичен, как единение старой и молодой гвардии — пока на культурном фронте; агрессивная энергетика Морфея соединилась с ледяным сантимовским вокалом — «уничтожить все, чтоб не было следа, чтоб остался только эха звон»...
Николай Зурабян, Антикультура.